Он смотрел на потрескивающие дрова и слушал свой внутренний голос (не путать с чревовещанием), которой баритоном с обертонами вещал ему о том, что в этом мире ничего нельзя считать своим и ни к чему нельзя относиться как к чему-то не имеющему к тебе никакого отношения. Но также он понял – насколько он смел… Он всегда смел, и именно так, как велело ему его сердце…
А ещё, он задал отстраненный вопрос, как бы адресованный кому-то другому: Вероломство, это когда вера ломается или когда веру ломают? Но так и не дождался подходящего ответа и как обычно пришел к выводу – всё едино.
Потепление, всегда наводило его на странные размышления…
